Искусство и кофе - Страница 46

Угроза, ненавязчивая, но очень-очень правдоподобная, стала последней каплей. У меня словно хрустнуло что-то внутри, ломаясь окончательно - некий барьер, граница терпения... А может, это раскололась пополам сама память, разделившись на туманно-сказочное прошлое с настоящей семьей, пансионом, вышивкой у камина - и на жестокое до предела настоящее, в котором я осталась наедине с бухгалтерскими книгами, кофейней и призрачным запахом вишневого табака.

- Нет, не сделаете! - я поднялась на ноги. "Пытки" в скользкой кожаной обложке звучно шлепнулись на паркет. - Если вы это сделаете, то можете вообще забыть дорогу в мой дом! И помолвку я расторгну в тот же день! Нет, в ту же минуту!

- Виржиния...

- И дело не в Лайзо Маноле, а в вас! В вас! Не смейте лезть в мою жизнь! Уже прошло то время, когда я просила советов... да что там просила, умоляла о них! Мне хотелось выйти на улицу и закричать - ну хоть кто-нибудь, помогите! Но все, все разбежались - и мамин родной брат, и так называемые "друзья" отца! И вы, вы даже на похороны не явились! Мы с бабушкой остались вдвоем. А вы знаете, как тяжело она болела! Последние месяцы ей даже морфий не помогал, а вы... И на ее похороны вы не приехали тоже.

Я выкричалась всласть и теперь тяжело дышала, не отводя взгляда от лица Рокпорта. Пусть бы сказал что-то, хоть словечко, оправдался бы... Но он только молча наблюдал за мною.

- Когда мне действительно нужна была помощь, вас не было рядом, маркиз, - хрипло произнесла я. - Да, да, знаю - одно ваше имя, одна новость о нашей помолвке отпугнула от меня охотников за наследством. Но кроме имени вы не дали ничего. А теперь я уже крепко стою на ногах, и советы мне не нужны. Особенно ваши.

Я думала, что маркиз теперь точно разозлится. Станет кричать, ругаться на меня... да хотя бы нахмурится. Но он только отвел взгляд, машинальным жестом взял свои чудные очки с книжной полки и, будто в растерянности, раскрыл и сложил дужки. Раз, другой, снова и снова.

- Я просто хочу вас уберечь, - тихо ответил он наконец. - Виржиния, поймите, я видел много страшного. Я видел, как умные, очень умные женщины, оступившись лишь раз, ломали себе жизнь. Наверное, вы не помните мисс Лору Стэнфорд, младшую дочь виконта, а я помню. Жертва даже не соблазнения - насилия, она все равно была отвергнута обществом. Отец хотел увезти ее на материк, но не успел - она повесилась в своей комнате, на собственном пояске. А ведь вина лежала не на ней, а на насильнике... Нет, Виржиния, не отворачивайтесь. Дослушайте, пожалуйста. Я могу рассказать еще много подобных историй. О дочери баронета из Вулф-энд, которая, вопреки предупреждению родителей, обвенчалась с очаровательным юношей без роду без племени - он бросил ее, как только закончились деньги из приданного, и исчез. А она осталась одна, с ребенком - не вдова и не жена. Я знаю о виконтессе, истратившей большую часть состояния на своего любовника и оставшейся потом в одиночестве перед злыми языками в Бромли; о леди из Эннекса, на которой женился охотник за приданным. А Шарлотта Шарли, та самая, что написала "Дом на высоком берегу"? Вы помните, что с нею было? Она вступила в связь со своим адвокатом. Но когда об этом стало известно общественности, тот удрал, прихватив украшения мисс Шарли и ее гонорар за последнюю книгу. Виржиния, Виржиния... - Рокпорт подошел ближе и взял меня за руку. И теперь уже стало совершенно ясно - это не у него холодные пальцы, это я горю. - Наверное, я говорю жестокие вещи, которые вам неприятно слышать. Вы злитесь, конечно. Но это все от страха... Моего страха. Я боюсь, что не сумею уберечь еще и вас. Гинни... я не хочу, чтоб даже одна твоя слезинка пролилась потому, что я недосмотрел и не уберег тебя. Если для тебя это так важно - я больше не трону твоего водителя. Но приглядывать за ним не перестану, - он провел рукой по моим волосам, и без того стоящим дыбом. - Гинни, Гинни... Как же ты повзрослела...

Горло у меня перехватило.

- Дядя... Рэйвен... Прости, пожалуйста. Я не хотела кричать. Просто...

- Просто так получилось. Я знаю, Гинни. Поплачь хоть немного. Почему ты никогда не плачешь?

Я улыбнулась в его сюртук.

- Не умею.

Домой в ту ночь я, разумеется, не поехала. Дядя Рэйвен велел приготовить для меня одну из гостевых спален на втором этаже. Окна выходили в сад. До самого утра ветер стучал в ставни тонкими ветками старых вишен, но звук этот странным образом убаюкивал. В комнате было прохладно - ее не успели как следует натопить; я сдвинула грелку к ногам, закуталась поплотней в одеяло, закрыла глаза - и открыла их только тогда, когда большие напольные часы в зале этажом ниже стали бить час пополудни.

Завтракать мне пришлось в одиночестве. Кроме выпечки, к кофе экономка подала аккуратно сложенную вчетверо записку. Там с детства знакомым мне почерком значилось:

Сожалею, вынужден уехать из города по срочным делам необычайной важности. В случае необходимости обращайтесь к миссис О'Дрисколл, она поможет.

Берегите себя.

Ваш Р.Р.Р.

После завтрака я попросила экономку вызывать кэб - и уехала домой. А уже прибыв в особняк, с удивлением обнаружила, что, оказывается, Мадлен и Георг прождали меня всю ночь. Мэдди и вовсе уже собралась брать особняк маркиза штурмом. Георг еле-еле сумел ее отговорить от того, чтобы немедленно бежать и спасать одну легкомысленную графиню.

Никто не высказал ни слова в упрек, но, право, давно уже не было мне так стыдно. А ведь предстоял еще разговор с миссис Хат, которая наверняка приехала утром в кофейню и обнаружила, что там никого нет... Ох!